Поэтому в арабо-персидской средневековой литературе можно выделить несколько традиций, рассказывающих о разных периодах в истории Восточной Европы. Уже давно установлено, что старейший цикл известий о Восточной Европе из сохранившихся в арабо-персидской географии представлен в трудах географов так называемой “школы ал-Джайхани”, получавших информацию от купцов каспийско-волжского направления. Деятельность ее основателя, о котором практически ничего неизвестно и труд которого не дошел до наших дней, относят ко 2-й пол. IX – нач. Х вв. Протографом цикла считается несохранившаяся “Анонимная записка” (не позднее 80-х гг. IX в.) о Восточной Европе, которую цитируют географы этого направления: Ибн Русте, ал-Марвази, Гардизи, ал-Бакри, автор анонимного сочинения “Худуд ал-алам” и др.

Наиболее полно цикл известий о Восточной Европе представлен в сочинении Ибн Русте (кон. IX - нач. Х вв.) “Дорогие ценности”, составленном в жанре энциклопедии в 903-913 гг. В 7-м томе этого труда имеется раздел о Восточной Европе и живущих там народах. С небольшими изменениями эту информацию повторяют другие представители школы ал-Джайхани - ал-Бакри, ал-Марвази, ал-Ауфи, Гардизи. Сходные данные сохранились в анонимном произведении конца Х в. “Худуд ал-алам”. Поскольку генеалогическая схема этого раздела еще не составлена и неизвестно, в каких произведениях сохранились самые архаичные тексты, рассмотрение локализации этносов целесообразно проводить по наиболее древним произведениям

Примерная датировка (и, соответственно, интерпретация) различных фрагментов о Юго-Восточной Европе и Поволжье в сочинениях арабских и персидских авторов возможна, только исходя из сопоставления текста с этнокультурной археологической картой, а также данными других письменных памятников. Однако немало ценных сведений можно почерпнуть и собственно из арабо-персидских географических сочинений, предварительно уяснив систему взаимных координат народов Европы в представлении арабских ученых IX-XI вв. – времени, когда трудились основные последователи ал-Джайхани.

Начинать рассмотрение европейских пространств в арабо-персидской литературе следует с северо-запада – региона, наиболее отдаленного от восточных авторов. Школы ал-Джайхани и Балхи в отношении северной Европы воспроизводят данные античной географии (в основном труды Птолемея), пользуясь несохранившимся единым источником. Впервые такое описание встречается в “Книге сабиевых таблиц” ал-Баттани (852-929): “Что же касается Океана Западного... то от него известна только сторона запада и севера от крайних пределов Абиссинии до Британии. Это море, по которому не ходят корабли (выделено мною. - Е.Г.). Шесть островов, которые находятся в нем... называются Острова Счастливых. Другой остров напротив Андалусии называется Гадира у залива. Этот залив выходит из него ... и вклинивается в море Рума (Средиземное. - Е.Г.). На нем есть также на севере острова Британия, их двенадцать. Затем это море удаляется от обитаемой земли, и никто не знает, какое оно и что на нем есть”.

Кроме того, на крайнем западе восточные географы располагают амазонок и остров Туле. Взяв за основу труд Птолемея, говорит о северо-западе географ IX в. Ибн Хордадбех: “Что касается моря, которое [простирается] по ту сторону славянских [земель] и на [берегу] которого находится город Тулийа, то по нему не плавают ни суда, ни лодки и ничего оттуда не вывозят. Таково же море, в котором находятся Острова Счастливых.. По нему также не плавают, и ничего оттуда не приходит. Это [море] также находится на западе”.

Море “по ту сторону ас-сакалиба” Ибн Хордадбеха с наибольшей вероятностью можно отождествить с Северным морем и западной частью Балтийского моря. В пользу этого говорит трактовка материалов Птолемея у ранних арабских географов: по ал-Хваризми, например, птолемеевскую Германию, т.е. земли между Рейном и Вислой, населяют ас-сакалиба. “По ту сторону ас-сакалиба” оказываются именно Северное море и запад Балтийского. Эта информация в целом без изменений повторяется во многих арабских географических сочинениях IX-X вв., в том числе у Ибн Русте.

Однако появляются и новые данные, которые восходят к “Рисале” Ибн Фадлана, мусульманского миссионера, побывавшего в Волжской Булгарии в 921/922 гг. по просьбе правителя булгар. Ибн Фадлан в своих этнографических наблюдениях упоминал гигантских людей из северного племени Гог и Магог, отделенного неким морем от земель Вису. “Племя Гог и Магог” - несомненно, комментарий самого Ибн Фадлана к легенде, услышанной в Булгарии. Этим замечанием миссионер впервые связал воедино виденную им самим восточную и незнакомую западную части Волго-Балтийского пути. Но эта связь очень долго оставалась мифологичной и непонятой в арабском мире. Интересно, что народы северо-запада Восточной Европы - вису, йура, “береговые люди” - упоминаются лишь у Ибн Фадлана и ученых, непосредственно использовавших его труд, а также в трудах школы Балхи (с 930-х гг.). Вероятнее всего, вису - это известная по русским летописям весь, йуру - возможно меря. Люди-гиганты Гог и Магог (здесь это уже не два мифических существа, а народы) отделены от вису неким морем.

О западном конце Волжской магистрали – восточной части Балтийского моря - в арабо-персидской географии стало известно лишь в XI в. Первым о нем упоминает среднеазиатский энциклопедист ал-Бируни (973-1048 гг.). Бируни, описывая Окружающее море, говорит, что на севере, близ земли славян, от него отходит залив, называемый по имени одного из проживающих там народов морем Варанк. Из этого известия очевидно, что информация Бируни была получена не по Волго-Балтийскому пути, т.к. Балтийское море называется заливом Окружающего (а не проливом, ведущим в него).

Черное море (бахр Нитас - искаженная форма греч. “понтос”) традиционно считалось “заливом”, отходящим от восточной части Средиземного моря. Географы наиболее ранней школы ал-Джайхани имели весьма слабое представление о Черном море, зная лишь наиболее восточную его часть. Показательны данные Ибн Русте: в разделе о мадьярах (то есть протовенграх) он рассказывает о прилегающем к их территории Румском море, в которое впадают две реки, одна из которых больше Джайхуна (Амударьи. - Е.Г.). В остальном ученые этой школы пересказывали сведения, известные еще Птолемею и заимствованные у Баттани: там упоминается река Танаис (так назывался Дон в античных источниках).

Первым из арабских географов, показавшим подробное знание берегов Черного моря, был ал-Масуди, основным источником для которого были не книжные традиции, а современные сведения, собранные им в беседах с торговцами и путешественниками. При описании в законченной им перед смертью “Книге предупреждения и пересмотра” (956 г.) также известного ему моря Майутис или Хазарского Масуди рассказывает о городах Крыма и Приазовья, а также племенах, населяющих Северное и Западное Причерноморье. Хазарским Масуди называет Азовское море, так как северо-восточный Крым и Керченский пролив были в то время под контролем хазар. Бахр Нитас ал-Масуди называл Русским. Из рек, впадающих в Понт, Масуди знает Дон (Танаис) и Дунай, не упоминая о Днепре. Интересно, что в более раннем труде “Золотые копи и россыпи самоцветов” (ок. 947/948 гг.) энциклопедист полемизирует с автором IX в. ал-Йакуби, называвшим Понт морем хазар, подчеркивая, что в его время морем хазар называется Каспий, а Понт - это море русов и ал-б.р г.з. Очевидно, что ал-Масуди безуспешно пытался соединить современные сведения и традиционные представления, что вызывало некоторые несоответствия. Море Майутис он называет началом Константинопольского пролива.

Из рек, впадающих в Черное море, большинству авторов был известен лишь птолемеевский Танаис, возможно - Кубань (если “две реки” у Ибн Русте - это низовья Дона и Кубань), у ал-Масуди добавляется Дунай. Важно, что Днепр появляется в арабо-персидских источниках (в форме Данабрис) только в XII в., т.е. арабам X-XI вв. не был известен даже появившийся в кон. IX в. Днепровско-Черноморский путь (“из Варяг в Греки”), соответственно, и народы, обитающие на нем.

Иначе обстояло дело с Каспийским морем. Все его южное побережье, включая Закавказье (торговые и административные центры Ардебиль, Бардаа, Тифлис) и Табаристан, уже к началу IX в. входило в состав Арабского Халифата. Кроме того, через Каспий шел Великий Шелковый путь, большая часть которого с VIII в. была под контролем арабских купцов. Это полностью подтверждают нумизматические данные, свидетельствующие о двух самостоятельных потоках арабских дирхемов в Восточную Европу VIII - IX вв.: первый - из Ирака через Каспий на Волго-Балтийский путь, второй - из западных частей Халифата в Сирию, оттуда - в Закавказье и далее. Поэтому Каспий являлся для арабской географии одним из самых важных и соответственно известных регионов.

Главной рекой, впадающей в Каспий “семьюдесятью жерлами”, арабо-персидские географы называли Атил. Географические традиции IX-XI вв. за основное русло верхнего Атила принимала реку Каму, причем истоки Атила искали далеко на востоке. Ал-Истахри, например, считал, что начало реки в земле киргизов между гузами и кимаками. Автор “Худуд ал-алам” выводил исток из “северных гор” где-то на севере Алтая . И только пройдя тюркские кочевья - земли гузов и кимаков и побывав современными Обью, Иртышем, Ишимом, Тоболом, Белой, - Атил, миновав булгар, становится привычной для нас Волгой.

Итак, источники дают возможность сделать следующие выводы об общих представлениях арабских путешественников и географов IX - XI вв. о Восточной Европе. Во-первых, никто из представителей Халифата за весь указанный период не поднимался по Волго-Балтийскому пути на запад далее Волжской Булгарии, соответственно, арабские географы не представляли себе обитателей ни севера Восточно-Европейской равнины, ни Балтийского побережья. Во-вторых, все они в IX - XI вв. имели смутное представление о северном побережье Черного моря и Азовском море, а также не знали Днепр как самостоятельную водную артерию.

А все данные о Волго-Балтийском пути севернее Волжской Булгарии и связанных с ним народах приходится датировать не раннее 920-930-х гг. (Ибн Фадлан и ал-Балхи). Поэтому исследуя корпус сведений о Восточной Европе традиции ал-Джайхани, восходящий ко времени не позднее IX - нач. Х вв., этносы и государства этносы этого региона следует помещать лишь на юго-востоке и востоке от левобережья Днепра до Среднего Поволжья.

Как правило, в ранних географических сочинениях описание народов Восточной Европы располагалось в главе “Тюрки”. Но под тюрками, поскольку они считались потомками Йафета, часто разумелись и индоевропейские этносы степи и лесостепи, например, аланы. В конкретных рассказах о Евразии тюрками называют и славян, и русов, и мадьяр.

Наиболее подробные сведения приводили представители школ ал-Джайхани и Балхи. Но если у ученых классической школы информация о “тюрках” может быть датирована не ранее нач. Х в., то известия последователей ал-Джайхани значительно древнее.

В традиции школы ал-Джайхани от Ибн Русте (нач. Х в.) до ал-Марвази (сер XI в.) сохраняется последовательность при описании “тюрок”: гузы - киргизы - карлуки - кимаки - печенеги - хазары - буртасы - булгары - мадьяры - славяне - русы. Исключение составляет автор “Худуд ал-алам”, у которого наиболее западными являются славяне, а не русы.

По материалам археологии и письменных данных - китайских и среднеазиатских - расположение тюркских кочевых племен Азии в разное время приблизительно известно. Информация арабов совпадает с ситуацией IX в. Кочевья восточных гузов были близки к Китаю. Еще эти гузы (точнее, токуз-огуз - “девять гузов”) известны под названием уйгуров. Уйгурия была богатой страной, через которую пролегал сухопутный торговый путь от Дуньхуана до побережий Каспия. Но ко 2-й трети IX в. ситуация изменилась коренным образом. Во-первых, уйгуры пропустили через свои территории огромные массы киргизов, направлявшихся из Минусинской степи до Орхона. Киргизы ранее считались подвластным уйгурам племенем, но в 818 г. киргизский вождь объявил себя ханом (т.е. независимым от уйгуров). Чуть позже - вторжение хакасов. С юга также наступал сильный враг - китайцы. Так из процветающего государства начала IX века Уйгурия превратилась к середине в “Страну опустошения” (“биляд ал-хараб” арабских географов). И если некоторые арабские и персидские ученые, например Ибн Русте, говорят об уйгурах как о самостоятельной силе - значит, сведения, которыми они пользовались, относятся к периоду до 840 г. и после 818 г.

Западнее селились киргизы. Очевидно, это те орды, которые только что прошли через Уйгурию. В Восточном Приаралье обитали карлуки, еще далее на запад - кимаки. От Северного Приаралья до северо-восточного берега Каспия простирались земли печенегов. То есть в первой части (до Волги, т.е. до хазар и буртасов) наблюдается логическая последовательность - с северо-востока на юго-запад. Датируется она еще и по положению большей части печенегов на восток от Волги.

В части, касающейся Восточной Европы, такая логика нарушена. Например, возникает путаница с положением мадьяр - то они являются соседями Византии, то живут на реке Атил, то на берегу Черного моря. Так, в сочинении Ибн Русте о мадьярах сказано, что одна из земель мадьяр находится между печенегами и болгарами - Ас.г.л, при этом их территория одной окраиной примыкает к Румскому морю и располагается между двумя впадающими в него реками. Причем печенеги у Ибн Русте находятся за Волгой, а “болгары - Ас.г.л” (Ас.к.л) располагаются вверх по Атилю от буртасов, соседей хазар, т.е. мадьяры должны жить где-то на Средней Волге. Однако Ибн Русте следующей фразой перечеркивает это сообщение: Румское море – в данном случае однозначно Черное море, междуречье “двух рек” - известная по венгерским преданиям и данным Константина Багрянородного Ателькюзу (букв. “междуречье”). То есть Ибн Русте пытался совместить два свидетельства: одно фиксировало мадьяр в Заволжье, а другое знает это племя уже в Северном Причерноморье, после продвижения на запад.

Рассказ о стране славян (ас-сакалиба) следует сразу после описания мадьяр. Ибн Русте точно воспроизводит известный археологам обряд погребения большинства славян Восточноевропейской равнины, а также Центральной Европы и Балтийского Поморья: сожжение покойного и захоронение праха в кургане. Ему известны и музыкальные инструменты наших предков, и их занятия, и даже баня, и полюдье. Но о каких славянах идет речь? Часто это сообщение связывают со славянами Балканского полуострова, указывая на город Джарваб-Хорват и “наместника” главы славян – суб.н.дж. Еще Д.А. Хвольсон высказал предположение о том, что “суб.н.дж” - это жупан южных славян. Но этнографические особенности, известные от Ибн Русте, свидетельствуют против балканского расположения ас-сакалиба. По словам автора “Дорогих ценностей”, славяне живут на лесистой равнине. Зимы в этой стране холодные; их бани (как, очевидно, и жилища) представляют собой типичные полуземлянки или даже землянки. И главное: покойных эти ас-сакалиба хоронят в “холмах”, то есть курганах.

Этот рассказ Ибн Русте достаточно полон для сопоставления с археологическими данными. В археологии есть критерии материальной культуры, по которым можно определить этнос. Это обряд погребения, лепная керамика (та, что делалась для домашних нужд, а не на продажу) и характер жилища. О керамике восточный автор не упоминает, зато подробно говорит о двух других критериях. На Балканском полуострове неизвестны славянские курганы того времени. Славяне Балкан предпочитали зарывать прах умерших в грунтовые ямы, а жить - в наземных домах. В связи с теплым климатом в полуземлянке необходимости не было. Все эти факты свидетельствуют против теории южной природы славян Ибн Русте. Термин “Хорват” связан с “белыми хорватами” Повести временных лет, которые жили в бассейне Днестра, по соседству с тиверцами. “Хорваты” - это не единственный этноним, который встречается одновременно в землях Киевской Руси и на Балканском полуострове. Многие современные археологи и источниковеды придерживаются мнения, что племена с одинаковыми названиями - родственные, по крайней мере, те, у которых этнонимы неславянские (слова хорваты и северы-северяне - иранского происхождения). Все они “вышли” из пеньковской археологической культуры, которая существовала в Среднем Поднепровье в V-VII вв. Таким образом, и среди будущих восточных славян были те, кто назывался хорватами, соблюдал деление своей земли на жупы и избирал для управления ими жупанов. А этнографические признаки, описанные Ибн Русте, соответствуют славянским племенам Восточноевропейской равнины. Именно среди них стал к VIII в. популярен курганный обряд погребения, они строили полуземлянки (в более северных районах, к примеру, в днепровской и донской лесостепи). То есть это были племена, потом вошедшие в состав Древней Руси.

Единственное, что необычно: Ибн Русте считает, что славяне не были земледельцами: “И нет у них виноградников и пашен, и есть у них подобие кувшинов из дерева, в которых сделаны ульи для их пчел и меда…”. Знать такие подробности из жизни народа и не иметь представления о его главном занятии не возможно. Здесь может помочь сравнение текста Ибн Русте с трудом какого-либо другого географа, пользовавшегося похожим источником. Примерно такое же описание славян имеется в анонимном сочинении, написанном в конце Х в., - “Худуд ал-алам”: “...Это большая страна, и в ней очень много деревьев, растущих близко друг от друга. И они живут между этими деревьями. И у них нет иных посевов, кроме проса, и нет винограда, но очень много меда, из которого они изготовляют вино и тому подобные напитки...”. При сравнении текстов двух авторов становится ясно, что Ибн Русте пользовался каким-то источником, где отсутствовал отрывок о просе.

Сразу же за славянами Ибн Русте располагает русов. Это значит, что в представлении географа русы жили западнее ас-сакалиба (описание Восточной Европы у Ибн Русте идет с востока на запад). Несмотря на расположение русов западнее славян, то есть дальше от границ Халифата, автор “Дорогих ценностей” (а также другие представители географической школы ал-Джайхани) не менее подробно описывает образ жизни этого этноса. Обычаи русов резко отличаются от славянских. Наиболее важно здесь описание погребения руса, которого хоронят по обряду трупоположения в “могиле, подобной просторному дому”, куда помещают одежду и украшения покойного, монеты, ритуальную пищу и напитки, а также одну из его женщин, которую он любил, еще живую. После этого “дверь” могилы закрывают, и женщина умирает там. Таков обряд погребения русов, согласно Ибн Русте и Гардизи. В “Худуд” эта информация повторяется в сжатом виде.

Итак, русы, описанные традицией ал-Джайхани, очевидно, жили близко от одного из популярных у арабов торговых путей, поскольку их этнографическое описание очень подробно. Одно странно: русы вообще не локализуются как соседи других народов. Ибн Русте, ал-Марвази, Гардизи сообщают, например, между какими народами живут буртасы, или сколько придется ехать купцу от мадьяр до славян. А как добираться до такого полезного торгового партнера, как русы, у которых можно разжиться мехами и рабами, ничего не известно. Что это - тоже испорченный текст, как в случае со славянским земледелием?

Несколько другая картина представлена в “Худуд ал-алам”. Написанный в 982/983 гг., этот труд истоками уходит в географическую литературу IX - X вв., соединяя в себе различные традиции этого периода. Еще первый издатель этого уникального произведения, В.В. Бартольд предположил: “Сведения Анонима не могут относиться ни к его собственной эпохе, ни даже к эпохе Джейхани”. То есть гузганец не автор и даже не составитель “Пределов мира”, а лишь переписчик. Автора нужно искать в IX в.

Описание степей и лесостепей Евразии неизвестный географ дает после пределов Рума, причем в состав Рума в “Худуд” входят все известные ему народы и государства Центральной и Западной Европы: славяне-христиане, булгары (область на северо-западе собственно Рума - Византии), город Рим, баски, о. Британия и Греция.

Описание жителей Восточной Европы в источнике идет по единому принципу с запада на восток, а не с востока на запад, как гласит заголовок. Это значит, что в “Худуд”, наряду с другими данными, включен единый пласт информации о западных евразийских степях. Причем в Восточной Европе упоминаются следующие народы: славяне - русы - внутренние булгары - мирват - хазарские печенеги - аланы - Сарир - хазары - буртасы и барадасы – в.н.нд.р. После этого народа автор “Худуд” переходит к Зангистану (Занджану, части Иракского султаната) и Абиссинии. Таким образом, в “Пределах мира” обитатели лесостепи и степи Восточной Европы четко отделены от зауральских кочевников. Интересно, что в источнике нет самостоятельного параграфа о мадьярах в данном разделе. Они упоминаются в главе о зауральских кочевниках с подробным описанием территории и обычаев. Весь раздел о Восточной Европе, впрочем, как и другие, проникнут внутренней логикой, локализации в большинстве случаев четко и однозначно обозначены в системе геофизических ориентиров - горных цепей и рек.

Насколько хорошо знали арабские путешественники и географы периода до 930-х гг. племена Восточной Европы и пролегающие через нее другие торговые пути, прежде всего можно понять из имевшейся у них информации о реках (помимо Атиля). Однако определить положение этих ориентиров на современной карте, а также локализовать упоминающиеся у восточных географов племена и государства реально лишь при использовании материалов смежных дисциплин - археологии, нумизматики, лингвистики.

“Худуд” является уникальным источником и потому, что в нем имеются географические описания, отсутствующие в других памятниках либо упоминающиеся там неясно. Прежде всего это река Рус - одна из трех (кроме Атиля и Руты) рек, помещаемая автором “Пределов мира” в Восточной Европе. В главе, посвященной природным ориентирам, даются следующие сведения: “Другая река (перед этим шел рассказ об Атиле. - Е.Г.) - Рус, которая вытекает из глубине страны славян и течет на восток, пока не достигнет границ русов. Далее она проходит границы Уртаб, Слаб и Куйафа, которые являются городами русов, и пределы Кифджак. Там она меняет направление и течет на юг к пределам печенегов и впадает в Атил”. Следом идет описание реки Руты: “Другая река - Рута, которая течет с горы, находящейся на границе между печенегами, мадьярами и русами. Потом она достигает пределов русов и течет к славянам. Там она достигает города Хурдаб, принадлежащего славянам, и используется на их поля и луга”.

Для локализации этих важных водных ориентиров целесообразно привлечь данные археологии и нумизматики, поскольку реки арабо-персидской географической литературы - это водные торговые магистрали. Их расположение определяется археологами по скоплению монетных кладов и предметов импорта. Для реки Рус имеется и важный ориентир: ее “нижнее течение” на юге впадает в Атил (т.е. в данном случае Волгу). Таких больших правых притоков Волга, конечно, не имеет, однако расстояние между Нижним Доном и Волгой в районе нынешнего Цимлянского водохранилища действительно очень невелико, и река, как и описывает источник, резко меняет направление в южную сторону. Поэтому можно согласиться с В.В. Бартольдом и Б.А. Рыбаковым в достаточно точном отождествлении нижнего течения р. Рус со средним и нижним течением Дона.

Карты находок кладов арабских дирхемов и восточного импорта показывают начало и среднее течение этой “реки”, а реально - торгового пути по верховьям Дона, Северского Донца и правым притокам Днепра (Псел, Ворскла, Сула). Временные рамки этих кладов и импорта - VIII - 1-я пол. IX вв. Далее этот торговый путь теряет свое значение. Именно после прекращения торговли по этому пути представления восточных ученых о реке Рус должны были стать более смутными, а упоминания - редкими.

Реку Руту, ориентируясь на монетные клады того же времени, реально отождествить в верхнем течении с Окой (действительно выходящей с гор - со Среднерусской возвышенности), но согласиться с распространенной трактовкой славян в “Худуд ал-алам” как вятичей нельзя. Поселения предков вятичей IX в. обнаружены на Верхней Оке в очень небольшом количестве, причем ареал ранних вятичей соответствует территории финно-угорской мощинской культуры. В рассматриваемое время количество финно-угорского населения значительно превосходило пришлых славян, и для путешественников жители Верхней Оки скорее должны были быть финно-уграми. Но автор “Пределов мира” как раз не знает жителей Среднерусской возвышенности. Монетные же клады ведут вниз по Оке до других правых притоков Днепра - Десны и Сейма. Таким образом, главные речные ориентиры анонима для локализации племен Восточной Европы таковы: р. Рус - торговый путь VIII - 1-й трети IX вв. от устья Волги по Нижнему и Среднему Дону, верховьям Северской Донца и правым притокам Днепра. Река Рута - менее важная (судя по количеству находок) торговая артерия, соединявшая Среднее Поднепровье со Среднерусской возвышенностью чрез Сейм, Десну и Верхнюю Оку.

С учетом указанных ориентиров, новейшие разработки в археологии и лингвистике позволяют более точно локализовать этносы в “Худуд” и датировать эти данные.

Прежде всего необходимо обратить внимание на размещение мадьяр на Средней Волге, причем в Заволжье. На этой теме следует остановиться подробнее, поскольку, во-первых, такая локализация уникальна в восточной географической литературе. Во-вторых – именно описание мадьяр как кочевого племени и их локализация в степях Юго-Восточной Европы дали возможность датировать “Анонимную записку” не позднее 880-х гг. Это связано с мнением о переселении мадьяр в Центральную Европу в 890-х гг. Однако еще К.Я. Грот в кон. XIX в. показал, что многочисленные угры-мадьяры в Центральной Европе упоминаются впервые в 30-е гг. IX в. Например, византийский источник - Продолжатель Георгия Амартола упоминает, что в 830-х гг. болгарский царь Крум, испытывая трудности в войне с Византией, обратился за помощью к уграм (венграм), находившимся по близости.

Интересно сравнить локализацию мадьяр в “Пределах мира” (Средняя Волга) с данными Ибн Русте. У последнего место жительства мадьяр, как указывалось выше, весьма путаное: указывается и Поволжье, и Северное Причерноморье. Из этого следует, что источник Ибн Русте располагал более поздними сведениями, чем составитель “Пределов мира”, которые были инкорпорированы в старую канву. Появление мадьяр в Причерноморье датируется сейчас довольно точно данными археологии и косвенным подтверждением письменных источников – “Деяний венгров” и Константина Багрянородного началом IX в. Ал-Марвази (сер. XI в.), также относимый к школе Ал-Джайхани, используя основу того же рассказа, переселяет мадьяр на Дунай, хотя и описывает их между волжскими булгарами и славянами.

Описание восточноевропейских земель у анонима крайне интересно еще одним фактом: в “Пределах мира” не упоминается Волжская Булгария, в отличие от всех других восточных сочинений. Эту непонятную “забывчивость” ученого обычно объясняют “разновременностью” его источников и “путаностью” сведений о Поволжье. Однако возможна и другая интерпретация молчания о стране волжских булгар с учетом данных археологии данной территории (Среднее Поволжье и Прикамье). Дело в том, что первые погребальные памятники, достоверно относимые к булгарам, в Среднем Поволжье датируются концом VIII в. (Кайбельский и первый Большетарханский могильники). Некоторые ученые причисляют к булгарам немногочисленные пока памятники так называемого новинковского типа 2-й пол. VI-VIII вв. Но от материалов “булгарского компонента” Волжской Булгарии IX-X вв. новинковские памятники отличаются по этноопределяющим признакам археологической культуры - лепной керамике и обряду погребения. Большое сходство же “новинковцы” обнаруживают с позднесарматской турбаслинской культурой (среднее течение р. Белой).

1-й этап формирования культуры волжских булгар датируется кон. VIII - 1-й пол. IX вв., когда на юге и юго-западе будущей территории Волжской Булгарии появились весьма немногочисленные иммигранты, оставившие Кайбельский, 1-й и 2-й Большетарханские могильники. То есть Волжской Булгарии как влиятельной политической силы, государства, контролировавшего торговлю на Средней Волге, в кон. VIII в. еще не было.

Интересно, что Ибн Русте уже достаточно подробно знает три “рода” (аснаф) булгар, проживающих в трех днях пути от буртасов вверх по Волге, уже оседающих на землю и торгующих с хазарами и русами. Известно ему и принятие ислама правителем булгар Алмушем. Этот рассказ можно датировать весьма точно. Сам Алмуш принял ислам около 902 г., но был вассалом Хазарии, его сын как заложник находился в Атиле. В “Пределах мира” имеется такой же отрывок о “трех родах” с теми же названиями и с точным термином “живущие в одном месте”, но по отношению к буртасам. Первичность сообщения анонима перед Ибн Русте подтверждается незначительным числом булгар в Поволжье и отсутствием Волжской Булгарии как самостоятельной политической силы в период, описанный анонимом. Понимание автором “Худуд” булгар как “рода” буртасов можно объяснить с привлечением археологических данных: народность волжских булгар формировалась по меньшей мере из трех основных этнических компонентов, представленных культурой степей Волгоградского Поволжья, кушнаренковской и ломоватовской культурами. Буртасы анонима, так же как и упомянутые культуры, располагаются преимущественно на восток от Волги.

В “Худуд” подробно описаны “внутренние булгары”, которых аноним локализует в Приазовье и на Нижнем Дону. Византийский император Константин Багрянородный и Повесть временных лет знают (эти сообщения можно датировать до сер. Х в.) в Восточном Приазовье, Западном Предкавказье и на Нижнем Дону, в непосредственной связи с Хазарией (у Константина Багрянородного) “черных булгар”. По словам Константина Багрянородного, из реки Днепр киевские русы попадают (вплавь) в Черную Булгарию, Хазарию и Сирию. В Повести временных лет “черные булгары” упоминаются в договоре князя Игоря с Византией 944 г., среди обязательств русов по Корсунской стороне: “Если придут черные болгары и станут воевать в Корсунской стороне, то повелеваем русскому князю, дабы не пускал их, иначе причинят зло и его стране”. То есть черные булгары по другим источникам известны точно там, где располагаются внутренние булгары “Пределов мира”. Археологические раскопки 2-й половины прошлого столетия показали, что сведения источников подтверждаются: именно в этом районе были найдены кочевья этнических булгар, соответствующие так называемым приазовскому и крымскому вариантам салтово-маяцкой археологической культуры VIII - X вв. Грунтовые ямные погребения, традиционно называемые “булгаро-салтовскими”, известны там по меньшей мере со 2-й пол. VII в.

На запад от внутренних булгар и на север от Черного моря и Крыма в Поднепровье в “Пределах мира” располагается земля восточных славян, западнее и севернее которой автор источника помещает “необитаемые пустыни севера”. Фраза о “необитаемых пустынях севера” еще раз свидетельствует о том, что мусульманский мир раннего средневековья не имел представления о севере Восточной Европы.

Наконец, восточными соседями славян “Пределы мира” называют русов – это единственный из ранних географов, связанных с традицией ал-Джайхани, который локализует этот этнос в системе взаимных координат. Восточный ориентир – “горы печенегов”, северная граница анониму неизвестна, на западе - восточные славяне, на юге - некая река Рута (низовья Дона). По территории русов протекает река Рус - торговый путь, включающий среднее и верхнее течение Дона, Северский Донец и правые притоки Днепра.

Кроме того, “некоторые русы” названы западными соседями мадьяр и тюркских печенегов. Тюркские печенеги, согласно анониму, проживали по обе стороны Атиля: к востоку от них названы гузы, к югу - буртасы (племена Заволжья) и б.рдас (указаны к западу от Атиля). Из других источников известно, что гузы (огузы) после распада Великого тюркского каганата жили в бассейне Урала.

О печенегах информации меньше. Но они нам более интересны, учитывая, что аноним знает и “хазарских печенегов” в Предкавказье. В начале VIII в. в Восточном Приаралье из тюрок, угров, сармат и других северных иранцев - кочевников уже оформилась печенежская этническая общность, говорившая на западно-тюркском диалекте. К IX в. печенеги продвинулись к северному берегу Каспийского моря и в заволжские степи. Севернее и восточнее, в степях Зауралья, обитали другие тюрки-кочевники, кипчаки.

“Горам печенегов”, если учитывать расположение мадьяр и печенегов, соответствует Приволжская возвышенность. В таком случае река, на которой мадьяры стоят зимой и которая “отделяет их от русов”, - Средний Дон и его притоки - Хопер и Медведица. Как мы говорили раньше, на этих реках еще в XV в. сохранялись мадьяры. Это и есть восточная граница русов, упоминаемых в “Пределах мира”. Южная граница также известна - это низовья Дона и Донецкий кряж (“Русская гора”, отделяющая внутренних булгар от русов). О северных пределах русов источник свода о Восточной Европе “Худуд” не знал, как и о северных и северо-западных районах Восточной Европы в целом.

Сведения “Худуд ал-алам” об остальных народах Восточной Европы, как показано выше, указывают на датировку информации не позднее 1-й трети IX в. Текст о русах в значительно более подробном виде содержится в работах практически всех ученых школы ал-Джайхани с одним расхождением: у Ибн Русте, Гардизи, ал-Марвази и др. Рассказ о русах с хаканом во главе начинается с описания лесистого и болотистого “острова русов” в три дня пути длиной, окруженного озером или морем. Причем если остальные народы Восточной Европы даны в системе взаимных координат, то русы их не имеют. Необходимо отметить: “остров русов” в изложении с востока на запад следует за славянами. Учитывая более позднюю датировку корпуса Ибн Русте, можно предположить, что и сведения о русах были скорректированы по велению времени.

Анализ общих представлений арабских географов IX-X вв. о Восточной Европе показывает, что “ойкумена” для них ограничивалась бассейном Волги вплоть до среднего ее течения, а также степью и лесостепью. Соответственно, все народы, упоминаемые в восточноевропейском цикле традиции ал-Джайхани, располагались именно в указанных пределах. Сопоставление данных с другими письменными источниками и с археологическими материалами показывает, что общий источник традиции ал-Джайхани в отношении Восточной Европы можно датировать не позднее 1-й половины IX в. В таком виде этот цикл сохранился только в “Худуд ал-алам”. В дальнейшем авторы инкорпорировали современные им сведения в общую канву протографа и удаляли из него очевидно устаревшую информацию, как это было с мадьярами, булгарами, печенегами. Таким образом, сравнение сообщений о широко известных по другим источникам кочевых народах не только дает возможность определить взаимную датировку корпуса сведений о Восточной Европе, но и предоставляет данные для локализации тех народов и политических образований региона, чье местонахождение является дискуссионным, в частности, русов и хазар.